В момент взрыва у Знатного Григорий дернул с перепугу штурвал своего биплана, и лишь потом лег на прежний курс. Летя позади цепилина, Григорий пытался понять, что вообще происходит, ведь Знатный не просто так шел к линии фронта, да еще подорвался. Пора было выяснить что случилось и в противном случае... сбить.
Так как в ВВС не хватало офицеров с высшим образованием для пилотирования редкими и очень дорогими самолетами, Григорий бросил работу в полиции, обещав вернуться туда после войны. Ветер завыал в ушах, а шарф еле спасал от холодного воздуха.
И вот биплан приблизился к развороченному мостику, сверкнув спаренными пулеметами Максим. Показав жестом экипажу Знатного "Иди на посадку, иначе собью", Гри отовиднул штурвал и его самолет ушел в сторону. Облетев пару раз Зантного, оценивая состояние повреждения транспортника, Воронцов предпринял рискованный шаг. Он приблизлся к Знатному на сверх близкое расстояние, такое, что каждый желающий мог рассмотреть заклепки на деревянном крыле и корпусе самолета.
- У вас накрылись рули, тысяча чертей! Мне нужен канат или прочная веревка, бутылка вина для нервов, и я вас вытяну на своем горбу на нужный курс! - кричал, срывая голос, на мостик Гри-Гри, поправляя защитные очки.
- Живее, я так долго не смогу, потоки усиливаются!